В октябре 2019 года на театральной карте
Иллинойса, в городке Сент-Чарльз в шестидесяти четырех километрах к западу от
Чикаго появился новый театр -
Kane Repertory Theatre. О жизни до и во
время пандемии, виртуальном формате, любимых актерах и многом другом
рассказывает художественный руководитель театра, американский актер и режиссер
российского происхождения Даниил Кример.
- Даниил, в эти дни в вашем театре идет новая
постановка шекспировской трагедии “Ромео и Джульетта”. В фильме “Берегись
автомобиля” режиссер в исполнении Евстигнеева говорит на встрече с труппой: “Не
пора ли, друзья мои, нам замахнуться на Вильяма, понимаете ли, нашего
Шекспира?” Один из актеров из зала кричит: “И замахнемся...”. Вот и вы
замахнулись. Это новый взгляд на бессмертную классику?
- Каждая новая постановка старой пьесы всегда
подразумевает новый взгляд. Конечно, мы знаем сюжет, но тем не менее нам
интересно, как это поставлено. Мы знаем, чем закончилась история “Титаника”, и
тем не менее смотрим фильм... Мы не используем слова “правдоподобие” - скорее,
согласно концепции Карла Юнга, архетипические образы. Мы все одеты в черное.
Сами герои, их жизнь, поступки, эмоции важнее для нас, чем временное
соответствие. На этот вопрос полнее ответил бы режиссер спектакля Пол Кассел. Я
ведь продюсер, играю в спектакле роль Меркуцио.
Даниил Кример родился в Обнинске - городе на севере Калужской области в ста
километрах от Москвы. Профессиональных актеров в семье не было. В два года с
мамой, дедушкой и бабушкой он приехал в Америку. (Замечу, что немногие
приехавшие в этом возрасте могут похвастаться таким знанием русского языка, как
мой герой.) Сначала в Бруклин, потом в Нью-Джерси.
- На сайте театра я прочел, что вы посвящаете
театральную жизнь дедушке Боре...
- Я его называю “дедка Борька”. Он всегда интересовался и продолжает
интересоваться искусством, бардовской песней, кино, театром. Хотел стать
актером, но у него не получилось. Дедушка привил мне любовь к творчеству. Во
многом благодаря дедушке я стал актером. Все детство я провел на слетах КСП.
Что-то исполнял, разыгрывал... Театр всегда был рядом со мной. В Бруклине в
русском садике выступал с монологами, пел песни. С первого класса начальной
школы меня просили то песню спеть, то выступить. Я соглашался с удовольствием.
Не волновался - было интересно. В средней школе я уже хотел учиться
театральному мастерству. Я тогда ничего не знал об актерской игре, слова
“монолог” не слышал. Попробовал пройти тест на театральную программу, но меня
не взяли. Когда я учился в восьмом классе, мы переехали в Нью-Джерси, и там я
попал в школьный драмкружок. Стал заниматься, участвовал в студенческих шоу.
Так постепенно пришел к мысли, что хочу стать актером.
-
Семья вас не отговаривала?
- Нет, мне повезло. Меня никто не отговаривал. Я получил диплом бакалавра
по актерскому мастерству в Montclair State University, диплом мастера по
актерскому мастерству - в Northern Illinois University.
- Свою театральную карьеру вы начинали в
Нью-Йорке. Список театров внушительный: Playwrights Theatre of NJ, Luna Stage,
Abingdon Theatre Company. Вдруг в 2016 году вы уходите в собственное плавание и
в Hell's Kitchen создаете с нуля профессиональную театральную компанию Normal Avenue Productions. Готовились стать актером, а стали руководителем театра. Почему?
- Мне кажется, актер всегда должен быть немного антрепренером. Это очень
важная вещь в карьере. Талант и успех - вещи не всегда идущие параллельно. Я
понял, что если сам начну создавать свой театр, мое будущее будет в моих руках.
Я люблю ставить спектакли, люблю преподавать актерское мастерство. Меня не
пугает, что все решаю сам, ищу актеров, гранты, помещение...
- Но ведь это гораздо сложнее - все делать
самому!
- Мне было тесно
в существующих структурах. В Америке огромное количество театров, но зачастую
пьесы, которые они ставят, мне не очень интересны. Я говорил себе: “Зачем
каждый день ходить на прослушивания, чтобы попасть в спектакль, который тебя не
особо интересует?” Когда я стал задумываться о создании нового театра, я уже
попал в мастерскую программу Northern Illinois University. Между
февралем и июнем у меня было свободное время, и я принялся за дело. Я не
ощущал, что создание театра требует много работы. Ведь это то, что я люблю
делать! Я основал театр и после первого спектакля уехал учиться в университет.
Сегодня театр продолжает существовать, но без меня.
- В 2019 году из одной из театральных столиц
мира вы переехали в такое, прямо скажем, провинциальное место, как Сент-Чарльз.
Тяжело было начинать?
- Я провел целое экономическое исследование.
Выбрал семьдесят пять американских драматических театров, входящих в крупнейшую
театральную ассоциацию Америки LORT (The League of Resident Theatres),
посмотрел на доход граждан, живущих в каждом из этих семидесяти пяти городов,
изучил их географическое расположение. Когда стал изучать города вокруг Чикаго,
то понял, что графство Kane с городком Сент-Чарльз - самое лучшее. Здесь можно
найти спонсоров и иметь постоянных зрителей. В Сент-Чарльзе существует
заинтересованность в развитии театра. Люди гордятся своим местом и хотят, чтобы
оно становилось богаче в культурном плане.
-
Kane Repertory Theatre открылся в октябре
2019 года спектаклем “Наш городок” по американской классике - одноименному
роману Торнтона Уайлдера. Весной этого года мне посчастливилось посмотреть
спектакль Дмитрия Крымова “Все тут” в Московском театре “Школа современной
пьесы”. В основе спектакля - воспоминания режиссера о давней постановке театра
Arena Stage “Наш городок”. А у вас получился городок Уайлдера в городке
Сент-Чарльз. Как зрители приняли спектакль?
- Очень хорошо. Мы играли шесть раз в небольшом
театре на семьдесят мест. В то время мы еще никого там не знали, я еще не
переехал, и тем не менее мы продали около трехсот билетов. С прошлого лета я
живу и работаю в Сент-Чарльзе.
- Вы сыграли премьеру, готовились к новым
спектаклям, но пришел 2020 год, и наступило время коронавируса. Как ваш театр
пережил тяжелые времена?
- Театр закрылся, и мы стали думать, как жить
дальше. И придумали. Если посмотреть, как театры отвечали вызову времени, мы
были одними из первых, кто перешел в виртуальный формат.
- Я смотрел один из ваших виртуальных
спектаклей: “Безопасность” по пьесе Хаммада Чадри. Пьеса хорошая, но больше
всего удивил сильный актерский состав. Как вам удалось заинтересовать такого
известного актера, как Эрик Робертс?
- Дело в том, что при пандемии огромное количество
актеров оказались безработными, огромному количеству сценаристов и драматургов
некому было показать свои новые пьесы. Так почему бы авторам не посылать свои
пьесы к нам в театр? Уже в апреле 2020 года мы запустили программу The New Play
Lab по работе над новыми пьесами современных драматургов. Я получил около
четырехсот новых пьес! Среди них было немало маститых имен. Понадобилось много
времени, чтобы выбрать четырех финалистов. Мы открыли кастинг и получили немало
замечательных актеров. Наш пятый спектакль - “Венецианцы” по пьесе Мэтта
Барбота - сделан в содружестве с Oak Park Festival Theatre. Среди актеров -
Джеймс Винсент Мередит из Steppenwolf Theatre, актеры из других театров Чикаго.
Режиссером одной из пьес был известный бродвейский режиссер Марк Брокау. В
нашем проекте участвовали прекрасный чикагский актер Фрэнсис Гинан и многолетняя
актриса Steppenwolf Theatre Ронди Рид. (В 2007 году Рид была
исполнительницей роли Мэтти Фей Эйкен в бродвейской постановке пьесы Т.Леттса
“Август: графство Осейдж”, в 2008 году за эту роль она была удостоена премии
“Тони”. - Прим. автора.) Ронди Рид играла в постановке художественного
руководителя Northlight Theatre Би Джей Джонс. У нас с Джонсом сложились тесные
творческие взаимоотношения. Так что время локдауна наш театр провел
плодотворно.
-
Планируете ли вы показать эти работы еще раз,
уже со зрителями?
- Вряд ли мы будем возвращаться к старым проектам. Нам интереснее работать
с новыми. Те спектакли прошли в виртуальном режиме и остались в истории. Мы
делали виртуальный театр от безнадежности. Надеюсь, нам больше не придется к
нему возвращаться. Театр для меня - искусство живое. Трудно смотреть театр на
экране телевизора или компьютера. Многое теряется в восприятии.
- Есть в Сент-Чарльзе по-настоящему театральная
публика?
- Наша работа - воспитать такую публику. Я буду
очень рад, если люди, которые никогда в жизни не были в театре, посмотрят наши
спектакли и влюбятся в Театр.
- Давайте называть вещи своими именами. Вы
находитесь в культурной изоляции. Ваш театр - единственный в городке, рядом
никого нет, вы варитесь в собственном соку. Мне кажется, для создания театра
нужна театральная атмосфера, некое культурное пространство, где люди обсуждали
бы разные постановки, спорили, смотрели, сравнивали. О чем спорить в
Сент-Чарльзе, где нет ничего и никого?
- Опять же, наша работа - воспитывать зрителя. Я надеюсь, через какое-то
время в Сент-Чарльзе появится та самая культурная атмосфера, о которой вы
говорите. Я не чувствую себя в театральной изоляции. Все-таки это не так далеко
от Чикаго. Мы хотим привлекать крупные имена из Чикаго; мы хотим, чтобы чикагские
театралы приезжали к нам. Нам также важно привлечь на наши спектакли местных
жителей. Бизнесмены Сент-Чарльза вкладывают много денег в местные культурные
учреждения. Мне кажется, мы открыли театр в нужное время в правильном месте.
Сейчас в городке строится новый театральный зал на сто семьдесят мест. Это же
круто, правда? Мы будем брать театр в аренду и показывать наши спектакли. Я
вижу только позитивные стороны от нашего географического расположения. Если
будет возможность, я бы хотел показать наши спектакли в Чикаго. Может быть,
один проект в два года.
- По какому принципу формируется ваш театр?
- Вначале я ориентировался на людей, с которыми учился в университете,
думал из класса создать театр. Но люди меняются, уходят в другие проекты,
переезжают в другие места. Это нормальный живой процесс. Сейчас мы устраиваем
кастинг и набираем актеров на каждый спектакль. В моем театре действует модель
“non profit theatre”. Мы существуем на гранты и спонсорские вложения. Основу
нашей команды составляют актеры из Чикаго. В “Ромео и Джульетте” почти все из
Чикаго.
- Есть среди них русскоязычные актеры?
- Пока нет. Я бы хотел через вас обратиться к
русскоязычным актерам Чикаго и Америки. Пожалуйста, приходите, присылайте
резюме. Я хочу с вами поработать!
- Что вам нравится в современной драматургии?
- Две мои самые любимые пьесы последних пяти лет:
“Downstate” Брюса Норриса и “Sweat” Линн Ноттедж. Спектакль по первой пьесе был
поставлен в театре Steppenwolf, по второй - в Goodman Theatre (оба спектакля
прошли в сезоне 2018-19 годов - Прим. автора). Мне нравятся пьесы, которые
задают вопросы морального порядка; мне интересны сложные, многозначные герои;
мне нравятся драматурги, которые спрашивают и сомневаются. Я не люблю, когда
меня учат, когда говорят, как мне надо думать и в какую сторону идти. Самые
лучшие пьесы как раз заставляют нас думать.
- Какую пьесу вы бы хотели поставить?
- Сложный вопрос. Мне надо два дня думать, прежде
чем смогу ответить... (После паузы.) Мне очень нравится пьеса “Fat Men
in Skirts” Ники Силвера (американский драматург. Родился в Филадельфии в
1960 году. Живет в Лондоне. - Прим. автора.). Это на первый взгляд
странная, но очень глубокая трагикомедия. Силвер хорошо известен в Нью-Йорке.
Его пьесы часто ставятся в Vineyard Theatre. Я бы с удовольствием поработал с
драматургией Силвера.
- Ваши любимые актеры?
- Филип Сеймур Хоффман - он умер в 2014 году.
Очень сильный актер. Аль Пачино, особенно его роли в фильмах семидесятых.
Красавчик Бред Питт мне нравится. Он очень сильно сыграл в последнем фильме
Тарантино “Однажды в Голливуде”. Конечно, Мерил Стрип. Оскар Айзек тоже очень
сильный актер.
- Вы - человек театра - называете в качестве
любимых актеров людей из мира кино.
- Из театральных актеров мне очень нравится Тим Хоппер из Steppenwolf Theatre.
Он играл в спектакле “Downstate”. Из всех актеров Чикаго он для меня на первом
месте.
- Какой лучший для вас театр в Чикаго?
- Это очень легкий вопрос. Steppenwolf Theatre. Мне нравится их выбор пьес.
- Мне иногда не хватает в Steppenwolf
изобретательной режиссуры. Мне кажется, в этом театре драматургия побеждает
режиссуру. Вы не согласны?
- Я слышу в ваших словах человека, воспитанного на
русском режиссерском театре. Мне, наоборот, кажется, что иногда режиссеры
интерпретируют пьесы больше, чем нужно. Это вопрос эстетики. Мне кажется,
главная цель режиссера - добиться максимальной выразительности от актеров.
Хороший режиссер - это хороший учитель актерского мастерства.
- Разве нельзя совмещать актерское мастерство с
интересными режиссерскими решениями? Возьмите, например, работы Мэри Зиммерман
в Lookingglass Theatre, спектакли “Одиссея”, “Метаморфозы”, “Арабские ночи”.
Мэри прекрасно работает с актерами и делает сумасшедшие по изобретательности
спектакли.
- Еще можно
вспомнить работы Иво ван Хове на Бродвее. Там тоже все отлично по части
режиссуры. Это “штучные” авторы со своим видением театрального мира. Но иногда
режиссеры делают слишком много. Я против такого подхода. Любой вид театра
интересен, если он основывается на актерской игре. Я в данном случае горячий
сторонник системы Станиславского и его учеников Стеллы Адлер и Ли Страсберга,
основавших в Нью-Йорке Школы актерской игры. Я считаю, что в театре главное
действующее лицо - актер. Моя цель как режиссера - помочь актерам полнее
выразить своих персонажей, помочь им раскрыться в своих ролях. Я не диктую
актерам, что им делать и как играть. Я доверяю их решениям. Я думаю, если
актеры сживаются со своими героями, по-настоящему живут в мире пьесы, им не
нужны дополнительные режиссерские приемы. Но, к сожалению, это случается редко.
- Не могу не спросить о планах Kane Repertory
Theatre на будущее.
- Сейчас мы подходим к окончанию третьего фискального года. В апреле 2022
года сможем, наконец, подавать заявления на федеральный грант и грант штата
Иллинойс. Пока мы собираем деньги, вкладываем их в один проект, а то, что
получаем, вкладываем в новый. Следующая постановка театра будет в январе 2022
года. Кроме этого, я работаю над проектом, который может быть реализован в
Чикаго... Мы искренне и честно делаем свое дело. Конечно, хочется привозить к
нам крупные имена, работать над новыми пьесами. В Америке сейчас сильная
поляризация мнений. Мне нравится, что к нам приходят зрители с разными
политическими убеждениями. Среди них есть как демократы, так и республиканцы.
Мы не спорим о политике - мы задаем зрителям вопросы нравственного порядка.
Есть пьесы, которые понравятся всем. Я гарантирую, что люди влюбятся в театр,
если они дадут нам шанс показать их. Я хочу собрать людей в одном зале,
объединить их. Театр - прекрасная возможность для подобного объединения. Я
верю, что это возможно!
- Это очень благородная цель, и я от всей души
желаю вам успеха!
Nota bene!
Спектакль “Ромео и Джульетта” идет до 29 августа включительно в помещении The
Historic Pavilion at Pottawatomie Park по адресу: 8 North Avenue, St. Charles,
IL 60174. Цена билета - $30, $25 для пожилых людей, $15 для студентов. Билеты -
на сайте www.kanerepertorytheatre.com/. Там же вы найдете подробную
информацию об истории создания театра и предстоящих спектаклях.
Фотографии к статье:
Фото 1. Даниил Кример. Фото - Зое Маккензи
Фото 2. Сцена из спектакля “Ромео и Джульетта”.
Фото - Дженнифер Хейм
Фото 3. Даниил Кример в спектакле “Эвридика”. Фото
из архива Д.Кримера
Фото 4. Даниил Кример в
спектакле “Middletown”. Фото из архива Д.Кримера