27 авг. 2013 г.

Равиния-2013 (Пригород Чикаго Хайленд-парк, концерты 1 - 6 сентября)


1 сентября, 6.00 pm. Беннетт Гордон холл. Концерт скрипача Джонни Гандельсмана.

Наш соотечественник Евгений Гандельсман родился в Москве в музыкальной семье. Мать – пианистка, сестра – скрипачка, отец Юрий Гандельсман – всемирно известный альтист. Он играл в составе Московского филармонического оркестра под управлением К.Кондрашина, был концертмейстером группы альтов в первом составе “Виртуозов Москвы” В.Спивакова. После отъезда в Израиль с 1990 по 2000 годы Гандельсман был концертмейстером группы альтов в Израильском филармоническом оркестре под управлением З.Меты. С 2001 года он живет и работает в США, является профессором по классу альта на музыкальном отделении Мичиганского университета.

Евгений Гандельсман в США с 1995 года. С этого времени он становится Джонни. Среди его педагогов – имена мирового уровня: профессор Московской консерватории Майя Глезарова, профессор Лондонского королевского музыкального колледжа, Иерусалимской музыкальной академии и Музыкальной академии Тель-Авивского университета Феликс Андриевский, израильский скрипач Шломо Минц. А в Институте Кертиса в Филадельфии Гандельсман учился у Яши Бродского и Арнольда Штейнгардта. Гандельсман – лауреат Международных скрипичных конкурсов Ф.Крейслера и И.Менухина. За годы своей сольной карьеры он выступал в качестве солиста с ведущими симфоническими оркестрами Европы и США, с 2002 года участвует в проекте Йо Йо Ма “Шелковый путь”, неоднократно выступая в концертах с прославленным виолончелистом. Джонни исполняет музыку Освальдо Голихова, играет с Боно и Джеймсом Ливайном, солирует в спектаклях балетной труппы Марка Морриса. Несколько лет назад Гандельсман с коллегами создал струнный квартет Brooklyn Rider. В репертуаре квартета – камерная музыка в диапазоне от Баха до Ф.Гласса, а также произведения современных композиторов, написанные специально для квартета.

Джонни Гандельсман живет в Бруклине. Его семья - балерина Амбер Стар Меркенс и сын Юлиус. Дядя Евгения Гандельсмана – родной брат Юрия Гандельсмана – композитор Александр Журбин, а двоюродный дядя – живущий в Нью-Йорке прекрасный русский поэт Владимир Гандельсман.

Подробности биографии музыканта и расписание гастролей читайте на его персональном сайте http://johnnygandelsman.com/.

В программе предстоящего концерта в Равинии – Партита N2 для скрипки ре минор И.С.Баха, Элегия И.Стравинского, Соната N3 Дж.Кейджа, Произведения для скрипки Ф.Гласса, Соната N4 (“Фриц Крейслер”) Э.Изаи, Пассакалия Г.Бибера.

2 сентября, 6.00 pm. Беннетт Гордон холл. Концерт лауреата XII Международного конкурса пианистов имени А.Рубинштейна (Тель-Авив, 2008 год), австралийского пианиста Дэвида Фанга. В программе – Сонатина М.Равеля, Сонаты Д.Скарлатти, Прелюдии С.Рахманинова, Тридцать первая соната Л.ван Бетховена.

3 сентября, 8.00 pm. Театр “Мартин”. Камерный оркестр молодых музыкантов “Рыцари” (“The Knights”) создан в Нью-Йорке братьями Эриком и Колином Джейкобсенами. Все начиналось с совместного (почти домашнего) музицирования друзей, но уже спустя два года оркестр заметили в других городах США. “Рыцари” уже гастролировали по городам Германии, играли на многих музыкальных фестивалях, выступали, в том числе, с Йо Йо Ма. Говоря об оркестре, знаменитый виолончелист применил термин: “Камерная музыка в оркестровой форме”. Оркестр играет самую разную музыку: от Баха до рока, от симфонических произведений до джазовых и блюзовых обработок. В концерте в Равинии мы услышим сочинения Стива Райха, И.С.Баха, Б.Бриттена, А.Копланда, И.Стравинского. В числе солистов - скрипач Джонни Гандельсман и тенор Николас Фан, который в будущем сезоне станет главным героем Пасторальной кантаты И.С.Баха “Эндимион”. Написанная композитором в 1772 году, Кантата впервые в США получит свое сценическое воплощение в Эль Мусео дель Баррио на Манхэттене, куда на три дня отправится творческая группа Нью-Йоркского городского театра во главе с режиссером Майклом Каунтсом. В этом спектакле Николас Фан исполнит главную партию Эндимиона.

5 сентября, 8.00 pm. Театр “Мартин”. Концерт семейного ансамбля пианистов, братьев и сестер Браун “The 5 Browns”. Среди переложений для пяти фортепиано – произведения Дж.Гершвина, Ф.Шопена, В.Лютославского, М.Балакирева и даже музыка И.Стравинского к балету “Весна священная”. В год столетия премьеры балета эта музыка исполнялась на Музыкальном фестивале в Грант-парке, в сентябре мы увидим восстановленную версию балета в исполнении артистов труппы Joffrey Ballet, в октябре услышим “Весну священную” в исполнении Оркестра Мариинского театра под управлением В.Гергиева. В Чикаго “Весна...” – не редкость, но как звучит балетная музыка Стравинского в исполнении пяти фортепиано нам предстоит услышать только на концерте в Равинии!

Каждый раз Брауны готовят для нас нечто необычное. В 2011 году в их исполнении я слушал мировую премьеру написанного специально для них сочинения “Край мира” американского композитора Нико Мули. Забавно было слушать перекличку пяти роялей в разных музыкальных стилях.

6 сентября, 8.00 pm. Театр “Мартин”. Еще один семейный ансамбль – пианисты Миша и Ципа Дихтеры – возвращается в Равинию с концертом, посвященным сорокапятилетию со дня дебюта Миши Дихтера на фестивале. Все эти годы он остается одним из самых желанных пианистов, и каждый раз он готовит для нас что-то новое.

Вот и в программе предстоящего концерта, наряду с Военным маршем ре мажор, Первым характеристическим маршем для фортепиано в четыре руки до мажор и Фантазией фа минор Ф.Шуберта, Сонатой для фортепиано в четыре руки фа мажор В.А.Моцарта, Симфоническими танцами С.Рахманинова, прозвучит редко исполняемая сегодня не только в США, но и в России Первая сюита для двух фортепиано А.Аренского.

Nota bene! Билеты на все концерты фестиваля можно заказать по телефону 847-266-5100, на сайте http://ravinia.org/ или приобрести в кассе по адресу: 200 Ravinia Park Rd, Highland Park, IL 60035. На все концерты в Беннетт Гордон холл цена билета - $10.

Фотографии к статье:
Фото 1. Джонни Гандельсман
Фото 2. Дэвид Фанг
Фото 3. “Рыцари”
Фото 4. The 5 Browns
Фото 5. Миша и Ципа Дихтеры. Фото Кристиана Стайнера


23 авг. 2013 г.

Равиния-2013 (Пригород Чикаго Хайленд-парк, концерты 22 - 30 августа)



За неделю до окончания этого сезона Чикагского симфонического оркестра (далее – ЧСО) в Равинии фестиваль раскрыл некоторые подробности сезона следующего года. С 8 июля по 17 августа пройдут двадцать концертов с участием ЧСО. Среди главных событий – концертные исполнения трех опер: “Саломея” Р.Штрауса с Патрисией Расетт и двух опер В.А.Моцарта “Дон Жуан” и “Женитьба Фигаро”. Под сопровождение ЧСО (дирижер - Дж.Конлон) нас ждут демонстрации фильмов “Вестсайдская история” и “Властелин колец: Возвращение короля”. Денис Мацуев с ЧСО исполнит Первый фортепианный концерт П.Чайковского, а Мидори – Скрипичный концерт композитора. Среди гостей фестиваля – скрипач Джошуа Белл и певица Дебора Войт. Интерес привлечет дебют на фестивале двадцатидевятилетнего гитариста из Черногории Милоша Карадаглича с музыкой Хоакина Родриго. На фестивале состоится американская премьера Концерта для флейты с оркестром Билла Вилана. Солист – сэр Джеймс Гэлвей. Как и в этом сезоне, большинство билетов в павильон на концерты ЧСО будут продаваться по цене $25, все билеты на лужайку - $10, а для детей до пятнадцати лет и студентов проход на лужайку на все концерты классической музыки бесплатный. С ЧСО мы встретимся в Равинии только следующим летом, но фестивальная жизнь этого года продолжается.

22 августа, 8.00 pm. Павильон. Традиционный ежегодный концерт американского эстрадного исполнителя Тони Беннетта. Его уникальное творческое долголетие поражает: первая успешная запись певца состоялась в 1951 году, а в 2011 году Беннетт с новым альбомом “Duets II” вновь возглавил чарт Billboard 200! Напомню, что 3 августа певцу исполнилось 87 лет. В концерте участвует Антония Беннетт. Подробности биографии и творчества Тони Беннетта – на его сайте https://tonybennett.com/.

23 августа, 8.00 pm. Павильон. Еще один известный персонаж американской популярной музыки - певец и композитор Лайл Ловетт. Он представляет один из своих лучших альбомов “Lyle Lovett and His Large Band”. Все подробности – на сайте певца http://www.lylelovett.com/.

24 и 25 августа, 7.00 pm. Павильон. Два вечера в Равинии отданы рок-группе “Chicago”. Она была создана в Чикаго в 1967 году и за годы концертной деятельности записала двадцать два золотых и восемнадцать платиновых альбомов.

25 августа, 6.00 pm. Беннетт Гордон холл. Концерт “Sondheim Reimagined”. Пианист Энтони Де Маре исполняет фортепианные произведения, отличительной особенностью которых является влияние творчества Стивена Сондхайма или парафраз на его темы. В числе композиторов – Нико Мули, Стив Райх, Мэйсон Бейтс, Джейк Хегги и другие. Всего – восемнадцать имен.

Стивен Сондхайм – знаковая фигура современного американского музыкального театра. Юный вундеркинд, в двадцать семь лет сочинивший песни к мюзиклу Леонарда Бернстайна “Вестсайдская история” (“West Side Story”, 1957), автор легендарных мюзиклов “Компания” (“Company”, 1970), “Фолис” (“Follies”, 1971), “Маленькая ночная музыка” (“A Little Night Music”, 1973), “Тихоокеанские увертюры”(“Pacific Overtures”, 1976), “Свинни Тодд” (“Sweeney Todd”, 1979); кинокомпозитор, написавший, среди прочего, музыку к фильму “Дик Трейси” (“Dick Tracy”, 1990), блестящий интеллектуал, знаток европейской классической музыки и литературы, острослов и полемист - он и сегодня, в свои восемьдесят три года, остается не только живым классиком, но и активно действующим композитором. В жизни он интроверт, предпочитает одиночество, живет почти отшельником. При этом в творчестве Сондхайму интересны люди: их взаимоотношения, поведение, нравы. Его персонажи – не застывшие манекены, открывающие рот во время представлений, а живые герои, словно на вечер поднявшиеся на сцену из городской толпы. Ничего искусственного, ничего поддельного, ничего наносного – с такими идеями Сондхайм начинал свою работу в музыкальном театре, и этим принципам он не изменяет на протяжении всей жизни. Музыковед из университета Беркли Мел Гордон пишет: “Как и братья Гершвины, Рубен Мамолиан, Ирвин Берлин, Сондхайм вышел из среды русских евреев-эмигрантов, то есть из европейской и русской культурных традиций. Их называли “black-russian”, потому что в Америке они все заражались афроамериканской музыкой, смешивали ее с европейской музыкальной традицией и украшали русской чувствительностью. Таков и Сондхайм, хотя он представляет уже третье поколение, выросшее за пределами России. Кроме того, в каждом мюзикле Сондхайма есть персонаж, чьим прототипом является мать автора. Это тоже, по-моему, русская черта”.

Песни Сондхайма настолько привязаны к общему мелодическому замыслу спектакля, что в отрыве от него существовать не могут. Вы не встретите у Сондхайма просто “красивой песни” ни о чем, которая через день после премьеры могла бы оказаться хитом. Спектакль как единое целое, драма характеров, выраженная в словах и музыке, - вот что волнует композитора гораздо больше, чем набор “красивых” песенок. В результате у Сондхайма хитом оказывается весь мюзикл. В этом он продолжает линию “отцов-основателей” жанра Роджерса-Хаммерстайна и Леонарда Бернстайна.

Когда Стивену было десять лет, его отец ушел к другой женщине. Мама тяжело переживала его уход и не разрешала сыну общаться с отцом. В школе мальчик подружился с Джимом Хаммерстайном - сыном Оскара Хаммерстайна, знаменитого поэта и либреттиста, одного из создателей мюзиклов “Оклахома” и “Звуки музыки”. Все свободное время Стивен проводил в их доме. Оскар Хаммерстайн заметил талант мальчика и ввел его в мир театра и музыки. После смерти своего первого учителя Сондхайм написал: “Оскар был человеком ограниченного таланта, но безграничной души”.

В мюзиклах Сондхайма играли Элизабет Тейлор и Манди Патинкин, балетные номера ставил легендарный Джером Роббинс. Фрэнк Синатра говорил: “Как жаль, что Сондхайм не пишет песен для “салонных” певцов вроде меня”. Два лондонских продюсера, которые на мюзикле Сондхайма “Компания” потеряли почти восемьсот тысяч долларов, прислали ему телеграмму: “Потеряли деньги с радостью. Замечательный спектакль. Поздравляем”. Барбара Стрейзанд однажды написала ему: “Стивен, я уже десять лет как звезда, а вы вызываете меня на пробу. Побойтесь Бога!”. Сондхайм ответил двумя строчками: ”Что вы звезда, понятно даже снобу, Но все-таки пожалуйте на пробу”.

26-30 августа, 6.00 pm. Беннетт Гордон холл. На протяжении пяти вечеров в Равинии пройдут концерты пяти молодых талантливых исполнителей: американского пианиста тайваньского происхождения Джоэла Фена, американского джазового пианиста и композитора Аарона Дила, японской скрипачки Фумияки Миуры (для студентки Венской консерватории по классу профессора Павла Верникова этот концерт станет дебютом в США), родившегося в Техасе в польской семье пианиста Адама Голка, классического гитариста из Канады Роберта Майклса.

28 августа, 7.00 pm. Павильон. Концерт джазовой певицы Натали Коул и композитора Рэмси Льюиса. Специальные гости концерта – выпускники джазового отделения Музыкального института при фестивале в Равинии (Ravinias Steans Music Institute).

Nota bene! Билеты на все концерты фестиваля можно заказать по телефону 847-266-5100, на сайте http://ravinia.org/ или приобрести в кассе по адресу: 200 Ravinia Park Rd, Highland Park, IL 60035. На все концерты в Беннетт Гордон холл цена билета - $10.

Фотографии к статье:
Фото 1. Тони Беннетт
Фото 2. Лайл Ловетт
Фото 3. “Chicago
Фото 4. Стивен Сондхайм

 

22 авг. 2013 г.

Новый сезон Northlight Theatre (Скоки, пригород Чикаго)


За тридцать девять лет своего существования популярный в северных пригородах Чикаго Northlight Theatre (Скоки) получил двадцать восемь Joseph Jefferson Award и осуществил постановки двухсот пьес, более сорока из которых стали мировыми премьерами. На прошлой неделе пресс-служба театра назвала имена актеров, участвующих в постановках будущего сезона. В заявлении для прессы художественный руководитель театра Би Джей Джонс отметил: “Наш театр всегда был и остается желанным домом для актеров, и актеры всегда с удовольствием возвращаются в этот дом. Вот и в новом сезоне мы опять встретимся с любимцами публики Джоном Махони, Мэри Энн Тебус, Пенни Слашер, Джоном Листером. Наряду с ними в театре дебютируют как хорошо известные в Чикаго актеры, так и молодые таланты”.

Новый сезон Northlight Theatre откроется 14 сентября спектаклем “4000 миль” (4000 Miles”) по одноименной пьесе Эми Херцог. Режиссер-постановщик – Кимберли Синьор. В спектакле заняты актеры Эмиджой Гавино, Каролина Нефф, Джош Солт и Мэри Энн Тебус.

После изматывающего велопробега по стране двадцатиоднолетний внук отдыхает в квартире бабушки в районе Нью-Йорка West Village. Конфликт поколений и идеологические разногласия между героями быстро скрашиваются, а остается великолепно написанный текст о двух одиноких людях, стремящихся к любви и пониманию... Автор пьесы Эми Херцог призналась, что прототипом главной героини - бабушки Веры – была ее любимая бабушка.

В 2012 году пьеса “4000 миль” стала лауреатом Obie Award и Outstanding Playwright Award по версии газеты The New York Times, финалистом Пулитцеровской премии в номинации “Драматургия” и победителем конкурса Best New Play. Журнал “Time Magazine” назвал ее лучшей пьесой 2012 года.

Два года назад спектакль по пьесе “4000 миль” был поставлен в Московском театре “Современник”. Роли бабушки и внука исполнили настоящие бабушка и внук Алла Покровская и Никита Ефремов.

Тридцатичетырехлетний драматург Эми Херцог закончила театральный факультет Йельского университета. Ее пьесы ставились в Нью-Йорке, Вашингтоне, Лос-Анджелесе. Совсем недавно Steppenwolf Theatre представил новую пьесу Херцог “Бельвиль”.

Сезон продолжится североамериканской премьерой спектакля “Детройт-67” (“Detroit ’67”, 8 ноября – 15 декабря) по пьесе Доминика Мориссо. Действие спектакля происходит в тогда еще автомобильной столице Америки в 1967 году. В подвале родительского дома близнецы Челли и Ланк открыли ночной клуб. Среди посетителей – городская молодежь. Они слушают музыку, пьют коктейли и радуются жизни. Напряженность среди гостей клуба возникает после появления в нем незнакомца, а вслед за ним – насилия...

Весной этого года “Детройт-67” с успехом был сыгран в нью-йоркском Public Theatre. Режиссер-постановщик – Рон О Джей Парсон. Среди его недавних постановок – “Сторож” в Writers Theatre. С “Детройтом” Парсон дебютирует в Northlight Theatre. В спектакле заняты актеры Тайла Аберкрамби, Кассандра Бисселл, Камаль Анджело Болден, Коко Элисс, Келвин Ростон-младший.

Завсегдатаи Northlight Theatre помнят блестящую инсценировку романа Джейн Остин “Чувство и чувствительность”. Ее автор - Джон Джори – в новом сезоне возьмется за другого классика, Генри Филдинга. Спектакль по роману “История Тома Джонса, найденыша” (английское название романа проще - “Tom Jones”, 17 января – 23 февраля 2014 года) готовит режиссер Уильям Браун, специализирующийся на постановках классических произведений. Среди его наиболее известных спектаклей – “Наш городок” по роману Т.Уайлдера в Writers Theatre, “Рождественская сказка” Ч.Диккенса в Goodman Theatre и “Веер леди Уиндермир” О.Уайльда в Northlight Theatre.

В спектакле участвуют Сэм Эшдоун, Джон Листер, Крис Амос, Нора Фиффер, Молли Глинн, Мелани Келлер, Маркус Трушински.

На весну 2014 года в Northlight Theatre запланирована мировая премьера спектакля “Чапатти” (“Chapatti”, 7 марта – 13 апреля 2014 года) по пьесе ирландского драматурга Кристиана О’Рейли. Его знакомство с театром началось совсем недавно, на прошедшем в июле в Дублине The Galway Arts Festival, где прошла европейская премьера спектакля “Стелла и Лу” по пьесе Брюса Грэма.

В пьесе О’Рейли встречаются два пожилых человека. Два любителя животных Дэн и Бетти гуляют вместе по тихой улице Дублина. У него вся жизнь сосредоточена в собаке Чапатти, ее ждут дома девятнадцать кошек... В общем, опять “просто встретились два одиночества”... Режиссер-постановщик – Би Джей Джонс. В спектакле заняты известные актеры Джон Махони и Пенни Слашер.

Будущий сезон завершится спектаклем “Потерянные в Йонкерсе” (“Lost in Yonkers”, 2 мая – 8 июня 2014 года) по пьесе хорошо знакомого нам американского драматурга Нила Саймона. Действие спектакля происходит в 1942 году в городке Йонкерс под Нью-Йорком. После смерти матери отец привозит детей на воспитание к бабушке. Даже собственный сын называет свою маму “железной бабой”, а уж как ее боятся внуки... Бабушка контролирует жизнь своей дочери, внуков, соседей и вообще всех, до кого она может добраться... В 1991 году за эту пьесу Саймон получил Пулитцеровскую премию и премию “Тони”.

Режиссер-постановщик – Дивон Де Майо. Актерский состав будет объявлен дополнительно.

Все спектакли Northlight Theatre проходят в помещении North Shore Center for the Performing Arts in Skokie по адресу: 9501 Skokie Boulevard, Skokie, IL 60077. Абонементы и одиночные билеты на спектакли нового сезона можно заказать на сайте http://www.northlight.org/, по телефону 847-673-6300 или в кассе театра.

18 авг. 2013 г.

Оксана Дыка: “Опера – магическое искусство”. Разговор с певицей на фоне музыки Верди


В 2011 году в Лос-Анджелесской опере состоялся дебют украинской певицы Оксаны Дыка на американской оперной сцене. Она исполнила партию Татьяны в опере П.Чайковского “Евгений Онегин”. 4 августа 2013 года Оксана дебютировала на Музыкальном фестивале в Равинии (летней резиденции Чикагского симфонического оркестра), исполнив Сцену письма Татьяны. В беседе с вашим корреспондентом певица рассказывает о любимых дирижерах, выступлениях в Лос-Анджелесе и Ла Скала, встречах с Великими, а также о том, в чем разница между ролью и партией. Но мой первый вопрос был совсем о другом.

-        Оксана, в прессе я встречаю разное написание вашей фамилии. Как все-таки писать правильно?

-        По-русски я - Оксана Дикая. Все детство была Дикой. А потом украинские фамилии перестали переводить на русский язык, из моей фамилии ушла буква “я”, и Дикая превратилась в Дыка.

С Чикагским симфоническим оркестром Оксана Дыка встретилась впервые в Равинии, зато дирижера Джеймса Конлона она хорошо знает по спектаклям в Лос-Анджелесе. Певица рассказывает:

-        Я счастлива, что могу вновь поработать с таким замечательным дирижером. Джеймс Конлон – настоящий знаток оперы. Он прекрасно понимает певцов, знает их возможности. Я работала с разными дирижерами, но Конлон – один из немногих, кто очень трепетно относится к солистам. Сейчас редко встретишь такое отношение. Он пригласил меня в Лос-Анджелес, Неаполь, Равинию. Как в старые добрые времена, когда дирижер лично приглашал солистов... В Лос-Анджелесе мы делали с ним “Евгения Онегина” в 2011 году и “Мадам Баттерфляй” в прошлом году. Я никогда не видела маэстро злым. Он всегда в хорошем расположении духа, всегда доброжелателен. Он – замечательный.

-        Конлон – полиглот, он говорит, кажется, на всех основных европейских языках, включая русский, и как только встречает носителя языка, не упускает случая поупражняться. Вы с ним по-русски поговорили?

-        (Смеется.) Я не могу ответить ему на хорошем русском языке и перехожу на итальянский. Он прекрасно говорит по-итальянски, много дирижирует в Италии. Его итальянский дебют состоялся в Сполето, когда ему было двадцать лет.

-        Какая она, ваша Татьяна? Вы отождествляете себя с ней?

-        Нет, мы совсем разные, но мне нравится то, что я должна быть такой, как она. У нее сильный характер. Она безумно любила Онегина, но смогла найти в себе силы отказать ему. Это Пушкин, классика. Мне нравится ИГРАТЬ Татьяну.

-        Применительно к оперным солистам вместо слова “роль” говорят “партия”. Не “сыграть роль”, а “исполнить партию”. А что для вас главное? Вы исполняете партию на сцене или играете роль?

-        Главное - выразить характер героя. Если это получается, роль становится более разнообразной, и это сразу отображается на тембре голоса. Опера – искусство синтетическое. В ней музыка и слово, дирижер, оркестр, хор... Солист в опере выступает элементом общего спектакля. Это в концертном исполнении я одна.

-        Кстати, как вы относитесь к концертному исполнению опер или фрагментов опер? Вас не смущает, что нет декораций, костюмов?

-        В голосе можно выразить всю гамму чувств. Если голос красивый, то больше ничего не надо – ни декораций, ни костюмов... Честно говоря, мне не доводилось часто участвовать в концертах, зато в оперных театрах пою много. Переезжаю из города в город, из страны в страну... Мы, как цыгане... Но я люблю свою профессию. Если бы предложили что-то другое, я бы не согласилась.

Мы сидим в гримерке Оксаны, и из громкоговорителя раздаются фрагменты из “Аиды”. Идет репетиция Джеймса Конлона с Чикагским симфоническим оркестром. Вечером -  концертное исполнение оперы. Так неожиданно лейтмотивом разговора становится чарующая музыка Джузеппе Верди.

-        Какие партии вам ближе в итальянской опере?

-        Ближе та, которую я только что спела. В июле я пела в Ла Скала Амелию в опере “Бал-маскарад”. В сентябре предстоит петь Аиду в Opéra de la Bastille в Париже, и она станет для меня любимой... А самые любимые оперы три, в которых я еще никогда не пела, – “Манон Леско”, “Пиковая дама” и “Катерина Измайлова”. Я боюсь их петь, откладываю. Особенно Манон. Обожаю Пуччини... А одну сцену из “Катерины Измайловой” мне повезло сделать с Мстиславом Ростроповичем.

-        Можно об этом поподробнее. Мне повезло пообщаться с этим уникальным человеком!

-        От него шла удивительная энергия, и он других заряжал этой энергией... Мы работали с ним в Баку, на его Родине, на организованном им Международном музыкальном фестивале, посвященном столетию со дня рождения Д.Шостаковича. Это было в 2006 году, за год до его смерти. Он тогда еще хорошо себя чувствовал. Сложно было петь - напротив сидела Галина Вишневская. Ответственность большая петь перед одной из лучших исполнительниц этой роли... Как-то не довелось мне пока петь много русской музыки. Один раз в Киеве спела Марию в “Мазепе”, только два года назад спела Татьяну, а зимой следующего года дебютирую в Метрополитен-опере в партии Ярославны в “Князе Игоре”.

-        Не хотите или не предлагают?

-        Не предлагают. Может быть, потому, что я живу в Италии. Меня не считают русской певицей, а для русских и немецких опер ищут носителей языка.

К репертуару певицы и ее жизни в Италии мы еще вернемся, а пока – немного биографии. Оксана Дыка родилась в Житомире в украиноязычной семье. Когда ей было три года, семья переехала в Киев.

-        Мы жили в коммунальной квартире, с общей кухней. Было тепло, мило, уютно. Рядом жили молодые родители с маленькими детьми. Никогда не было скучно. Мы вместе отмечали праздники, вместе готовили еду... Помню Чернобыль. Когда случилась авария, мне было восемь лет. Нас эвакуировали в Ворошиловград (теперь – Луганск) – одних, без родителей. Я очень хорошо помню череду автобусов. Было страшно, как во время войны.

Любовь к музыке у Оксаны от родителей. В семье музыка звучала всегда. Папа играл на гитаре и на баяне, мама пела. Оксана поступила в музыкальную школу на отделение народных инструментов, начала учиться играть на баяне. Ее хватило на три года.

-        Как от баяна вы пришли к вокалу?

-        Длинный путь. (Смеется.) После окончания школы я познакомилась с Петром Ковелем - солистом Национального народного хора Украины имени Веревки. Он пригласил меня в вокальную студию при хоре, а потом посоветовал поступать в консерваторию. Петр Андреевич понял, что из моего голоса можно что-то слепить. И он лепил. После двух лет занятий в студии у Коваля поступила в Киевскую консерваторию, в класс Николая Кондратюка. Я была единственной девушкой в его классе: Кондратюк набирал баритонов и басов. Я проучилась у него три года. Когда он умер, перешла в класс Марии Стефюк. Она меня учила не только вокальному искусству, но и поведению на сцене. После одного из концертов зашла ко мне и посоветовала не делать воздушных поцелуев. До сих пор помню ее совет: “Не заигрывай с публикой”. С тех пор никаких поцелуев публике!

-        После киевских педагогов вы продолжали стажироваться у великих...

-        Да, я месяц училась у Ренаты Скотто, посещала ее мастер-класс, который она ежегодно проводит в Римской академии Санта-Чечилия. Она занималась со мной вопросами интерпретации образа. Мы сделали с ней несколько арий.

Уже на втором курсе вокального отделения Киевской консерватории Оксана Дыка стала петь в Национальной опере Украины. Международная карьера певицы началась в 2003 году, когда она стала лауреатом Третьей премии Международного вокального конкурса в Марселе. Членом жюри конкурса был художественный руководитель Национальной оперы Монпелье. После конкурса он предложил ей спеть Тоску, и в марте 2005 года Оксана впервые выступила в Европе.
-        Когда я беседовал с музыкальным руководителем Лирик-оперы сэром Эндрю Дэвисом, он сказал: “В Чикаго никогда не будет “евротрэша”...

-        Передайте ему привет от меня! (Смеется.) Солист сегодня не может выразить себя – все диктует режиссер.

-        Вы тоже не любите современные постановки? Это действительно “трэш”?

-        Не будем обобщать. Современные постановки бывают хорошими. Все критиковали “Тоску” Люка Бонди, а мне его постановка понравилась. Я пела Тоску в его постановке в Ла Скала с Йонасом Кауфманом.

-        Что вы можете сказать о новой постановке оперы “Бал-маскарад” в Ла Скала?

-        Это постановка режиссера Дамиано Микелетто. Действие происходит в предвыборном штабе Риккардо, режиссер намекает на недавние политические события в Италии... Такие постановки не запоминаются. В Ла Скала в последнее время много новых постановок... Мне нравятся в опере красивые костюмы, сценография, свет. Это же необходимые элементы спектакля! Много лет назад в Брисбене (Австралия), в Queensland Opera я пела мою первую “Мадам Баттерфляй”. Я ее никогда не забуду. Одна из самых красивых постановок, в которых я когда-либо пела.

-        Как вы поступаете, если поете в постановке, где нет того необходимого набора, который вы только что перечислили?

-        Я пытаюсь понять логику режиссера и привнести в роль что-то свое. Если режиссеру не нравится, пытаюсь приспособиться. Иногда делаешь партию, не зная, чего от тебя хочет режиссер. Просто делаешь то, что считаешь нужным. Я все-таки не режиссер. Солисты судят по своей партии, а режиссер видит всех. Режиссеру виднее.

-        Чего вы не сделаете в опере никогда? Вот если бы вам предложили...

-        ...раздеться? Разделась бы. Если это надо для образа, для оперы – да. Я пытаюсь сделать так, как говорит режиссер. Если не получается, говорю, что не могу. Просто иногда все это не нужно. Если мне предлагают бегать по сцене и при этом петь, режиссер должен понимать, что это невозможно. Если он не понимает, я ему говорю. Пение в опере все-таки немножко присутствует. (Смеется.) Мне нравится экспериментировать, нравится ставить себя в сложную ситуацию.

-        С какими режиссерами вам было интересно работать?

-        Мне очень много дал режиссер из Аргентины Уго Де Ана. С ним было интересно работать. Запомнилась “Тоска”, которую мы делали с Франко Дзефирелли. Таких режиссеров больше нет!

-        Он сам работал с вами над Тоской?

-        Это было лет шесть назад. Я была беременна Наташей, первым ребенком. Он уже старенький, но сам работал со мной. Я сама удивлялась. Казалось бы, столько лет назад он сделал свою “Тоску”. А он мне все объяснял, рассказывал...

-        Трудно в Ла Скала петь? Там же всех “букают”.

-        И меня “букали”. Сейчас нет, а первый раз я пела в Ла Скала Недду в “Паяцах”. Нас там хорошо с Хосе Кура “забукали”.

-        Переживали?

-        Да, было обидно. Я даже всплакнула. Это была современная постановка. Я хорошо подготовилась, не волновалась перед премьерой, была настроена на хороший спектакль. Мне казалось, что я все сделала хорошо, а они так отреагировали... Потом я поняла, что там есть несколько человек, которые всегда “букают”. Своим поведением они протестуют не только против певцов – им не нравится все! Им не нравится политика театра, они возмущаются, что поют не итальянцы. Потом приезжает итальянец, и они “забукивают” и его. Они сами не знают, чего хотят! Есть, конечно, профессионалы, старые любители оперы, которые слушали Тебальди, Каллас, всех великих. Они сидят с нотами, разбираются в тончайших деталях, и если ты перетянул или недотянул, все – они тебе не простят! После оперы они приходят, начинают сравнивать. Я спела в Ла Скала Недду, потом - Тоску с Кауфманом, потом еще раз – с Александром Антоненко, и они успокоились. Наверно, думали: “Сейчас мы ее съедим, и она больше не вернется”. А она вернулась! (Смеется.) Зато сейчас “Бал-маскарад” прошел очень хорошо.

-        Покорить Ла Скала дорогого стоит! Бывали ведь случаи, когда после провалов там боялись петь.

-        Это неприятно. Зачем же так делать? В наших странах - на Украине, в России, в Беларуси - это невозможно. У нас доброжелательная публика. И в Америке доброжелательная. Если тебе не нравится, не хлопай. Не нравится постановка – уходи. Мне кажется, в этом есть какая-то невоспитанность. Но меня успокаивает, что в Скала все прошли через это.

-        Да, вы оказались в хорошей компании с Тебальди и Каллас.

-        И с Паваротти, и с Доминго. Со всеми... Кауфмана забукали. Как можно – он же сегодня лучший тенор в мире!

-        Вы с Кауфманом пели “Тоску”. Как вам работалось с ним?

-        У нас с ним было немного репетиций. До Ла Скала он пел в той же постановке в Мюнхене, поэтому приехал на самые последние репетиции. Он очень хороший партнер.

-        Что вы больше всего цените в партнере?

-        Партнерам надо растворяться друг в друге, а не выделяться. По-разному бывает. Иногда – вроде бы все получается, довольна собой, а окружающие спрашивают, хорошо ли я себя чувствую. А иногда, наоборот, недовольна собой, а успех бешеный. Опера непредсказуема. Это – магическое искусство. Кто-нибудь, может быть, напишет книгу об этом и расскажет, какая магия происходит на сцене.

Звучит вступление к знаменитой арии Амнерис. Оксана на время замолкает и говорит:

-        Я обожаю эту музыку. Как хочется стать меццо-сопрано, чтобы спеть только эту сцену!.. Вообще, Верди был неправ. Он должен был “Аиду” назвать “Амнерис”. Какая музыка!

-        Но Верди подарил и сопрановым героиням достаточно великой музыки. Грех жаловаться!

-        Это точно. Но мне в партии Аиды не хватает страсти. Она статичная. Все время поет о Родине, которой ей не хватает. Слишком большая патриотка! (Смеется.) А Амнерис – сколько в ее образе силы, страсти!

-        Как так получилось, что вы прошли мимо Моцарта, Россини?

-        Не знаю. Когда я училась в консерватории, пела Графиню в “Свадьбе Фигаро”. Пела на русском языке! А потом ни разу не предлагали.

-        Я вас, например, вижу в “Дон Жуане”.

-        Да я бы с удовольствием! Певцы сегодня бесправны. Биографию нам делают агенты. Но я надеюсь все-таки когда-нибудь спеть “Дон Жуана” и “Свадьбу Фигаро”.

-        А если бы вам сегодня предложили что-нибудь из Вагнера, взялись бы?

-        Страшно пока. Не потому, что боюсь музыки, а потому, что не говорю на немецком языке. Мне не нравится, когда я пою, не зная, о чем. Вот в Вагнере я бы исполнила партию, а не сыграла роль.

-        Тогда я спрошу у вас про французские оперы.

-        Французские – да. Мне нравится французский язык, и я хочу его выучить. Было бы здорово спеть что-нибудь из французского репертуара.

-        Вам приходилось выступать в России?

-        Да, я пела один раз “Тоску” в полуконцертном исполнении в Мариинском театре в Санкт-Петербурге с маэстро Гергиевым. Каварадосси пел замечательный Владимир Галузин. Я помню, какое впечатление произвел на меня его Герман в “Пиковой даме”! Галузин всегда поет самые сложные, драматические партии: кавалер Де Грие, Герман, Отелло... А с Гергиевым мне не довелось порепетировать. Он увидел меня на сцене, непосредственно перед выступлением. Репетиция ему была не нужна. После концерта он пригласил меня записать с его оркестром Четырнадцатую симфонию Д.Шостаковича. А с Симфоническим оркестром Сан-Франциско под управлением Майкла Тилсона Томаса я исполнила партию сопрано в вокальном цикле Шостаковича “Из еврейской народной поэзии”.

-        То есть музыки XX века вы не боитесь?

-        Конечно, нет. Мне предложили в будущем спеть Полину в “Игроке” С.Прокофьева с Галузиным в Опере Монте-Карло. Правда, совсем современных опер пока не пела. Может быть, в будущем...

-        Возвращаясь к дирижерам. Кого еще вы бы выделили среди них?

-        Тех, с кем мне посчастливилось поработать. Я сотрудничала с замечательными дирижерами Зубином Мета и Лореном Маазелем, мне довелось поработать с блестящим музыкантом Даниэлем Баренбоймом. Мы с ним делали “Аиду” в концертном исполнении в Буэнос-Айресе, на гастролях Ла Скала. Целый месяц мы работали над партией: я приезжала к нему в Ла Скала, мы встречались в Европе. Я могу сказать, что сделала эту партию с Баренбоймом... Мне повезло, что я работала с такими крупными личностями: Мета, Маазель, Баренбойм, Конлон.

-        В современном оперном мире у вас есть кумир для подражания?

-        Мне нравится Аня Нетребко, нравится ее легкость и то, как она себя ведет. Мне нравится Латония Мур, Сондра Радвановски – мы с ней делали “Бал-маскарад”. Мне очень нравится Мария Гулегина, Ольга Бородина.

-        А из великих солистов прошлого?

-        Мария Каллас. Иногда – Рената Тебальди. Не всегда.

-        Где вам комфортней выступать: в Европе или Америке?

-        Мне нравится петь в Дрезденской опере, очень понравилось в Опере Лос-Анджелеса. Там сразу сталкиваешься с приветливой обстановкой. Там работают Конлон, Пласидо Доминго - настоящие профессионалы.

-        Лирик-опера Чикаго вам ничего не предлагает? Об этом театре тоже все говорят, как о доме.

-        Я пока в Лирик-опере не пела, а вот мой муж пел там Белькоре в “Любовном напитке” с Джузеппе Филианотти и Николь Кэбелл.

Последние семь лет Оксана Дыка живет в Италии, в Тоскане, в городе Лукка – на родине великих композиторов Луиджи Боккерини и Джакомо Пуччини. Ее муж – итальянский оперный певец Габриэль Вивиани.

-        Красота, наверно, в Лукке необыкновенная?

-        Очень красиво. Особенно в горах, там, где Апуанские Альпы.

-        Как вы познакомились с Габриэлем?

-        Я отпросилась на месяц из Национальной оперы и уехала в Геную петь в “Трубадуре”.

-        И на “Трубадуре” вы встретились с Трубадуром?

-        Нет, с графом Ди Луна. (Смеется.) Мой муж – баритон. После совместного пения мы решили не расставаться. У нас трое детей, три девочки. Старшей Наташе – пять лет.

-        Тяжело было восстанавливаться после рождения детей?

-        Тяжело начинать сначала. А я не останавливалась, чтобы потом не пришлось восстанавливаться. Пела до последнего. После первого ребенка я быстро вернулась в строй. А потом были близнецы Лида и Таня.

-        Бедный Габриэль! Имена-то все наши!

-        Да, всех назвала нашими именами... После близнецов было очень тяжело. Но нельзя восстановиться, сидя дома. Надо выходить на сцену.

-        После “Трубадура” вы где-нибудь пели вместе с Габриэлем?

-        Нет. Даже странно, никогда не пересекались. Он поет в одном месте, я - в другом.

-        А дети?

-        Детей я всегда вожу с собой. Я их не оставляю.

-        На каком языке вы говорите дома?

-        С Наташей – по-итальянски. Когда она начинала говорить, она была с бабушкой-итальянкой. Два-три месяца хватило, чтобы она заговорила по-итальянски. Когда я с ней начинаю говорить на украинском языке, она просит: “Мама, говори со мной по-итальянски”. С младшими двумя я не сделаю такой ошибки. Буду их возить за собой и говорить на украинском языке. Пусть знают. Будут знать украинский и русский, а итальянский они и так выучат.

-        Как вы все успеваете? И поете, и детей воспитываете?

-        И у плиты стою, и готовлю... Только недавно няня появилась. С Наташей справлялась, а сейчас совсем тяжело стало. Но никто не обещал, что будет легко. (Смеется.)

Фотографии к статье:

Фото 1. Оксана Дыка

Фото 2. Оксана Дыка

Фото 3. Оксана Дыка – Татьяна. Сцена из оперы “Евгений Онегин” в Лос-Анджелесской опере (2011 год). Фото – Роберт Миллар

Фото 4. Оксана Дыка – Чио-Чио-сан, Сузуки – Милена Китич. Сцена из оперы “Мадам Баттерфляй” в Лос-Анджелесской опере (2012 год). Фото – Роберт Миллар

Фото 5. Оксана Дыка – Тоска. Сцена из оперы “Тоска” на Музыкальном фестивале в Торре дель Лаго